Крутые парни - Страница 112

112

— Перестаньте пороть чепуху, шериф. Это не ваше дело, — рявкнул знакомый Баду патрульный сержант. — Он ранен. Он только что уложил наповал преступника номер два штата и ранил преступника номер один. Ни один мирный житель не пострадал. Так что отстаньте от человека.

Обстановка накалилась, но тут появился еще один человек и унял противников. Это был полковник Супенский. У него был такой вид, словно его только что вытащили из постели.

— Черт возьми, Бад, ты выпутался из этого? Бад не был настроен отвечать на какие бы то ни было вопросы. Он сказал только:

— Почему, дьявол вас всех побери, сюда так долго никто не ехал? Здесь стреляли, как во время мировой войны. Неужели никто не позвонил?

— Ни одна душа, Бад. Некому было звонить. Джимми Ки выполз из кустов, когда Лэймар со всей своей компанией уехал, подождал еще десять минут и попытался позвонить, но машина переехала телефонный кабель, подведенный к дому. Ему пришлось идти две мили до городка, и уже оттуда он смог позвонить в полицию. Но Лэймар, язви его душу, успел улизнуть.

— О черт! — произнес Бад. — Я знаю, что я его ранил, я видел кровь. Я видел, что прострелил ему руку, и, кажется, основательно.

— Да, точно, ты хорошо поработал, Бад. Вилли, неси их сюда. Бад, погляди-ка на свой трофей.

Эксперт-криминалист дорожной полиции вернулся с пластиковым пакетом. Баду показалось, что в пакете лежат два каких-то хрящеватых стручка. На одном из концов каждого висели какие-то лохмотья.

— Что это за чертовщина? — поинтересовался он.

— Пальцы Лэймара. Мизинец и безымянный палец левой руки. Ты отстрелил ему пальцы, Бад. Ты убил его двоюродного брата и прекратил сеанс татуировки. И к тому же отстрелил ему два пальца. Ты славно поработал в эту ночь, вот что я могу тебе сказать, Бад.

Глава 24

В операционной мемориального госпиталя графства Команчи молодой хирург и две медсестры, склонившись над Бадом, в течение почти двух часов извлекали из его лица осколки стекла. Кроме того, из раны на голове они вынули застрявшую под кожей деформированную пулю, а из мягких тканей голени — дробь восьмого калибра. Это была настоящая экзекуция. Операция оказалась чертовски болезненной. Хотя ему ввели обезболивающие лекарства, этого оказалось мало. Да и какое лекарство может снять боль, когда стальными инструментами копаются в твоем живом мясе.

К моменту когда первая бригада закончила свои манипуляции, из Талсы на вертолете прибыл хирург-офтальмолог, чтобы осмотреть пораженный глаз. Этот джентльмен несколько минут орудовал в ране металлическим зондом, а потом удалил из-под самой глазницы осколок попавшего туда стекла.

Врач извлек осколок на свет божий и показал его Баду: кусок стекла имел продолговатую форму и был похож на лезвие остро отточенного ножа.

— Вам крупно повезло, сержант. Еще миллиметр вправо — и вы навеки потеряли бы зрение на этот глаз. Я назначу вам антибиотики и наложу на глаз повязку, через несколько дней зрение придет в норму.

— Спасибо, доктор.

— Да нет, это вамспасибо. Для меня огромная честь оказать помощь такому храбрецу, как вы. — Врач еще несколько минут распространялся о том, какой герой Бад.

Но сам Бад вовсе не чувствовал себя героем. Какой уж там герой; героизмом в этом деле даже не пахло. Это все штучки для кинематографа. Вот там действительно все ясно и понятно: там все действия бывают осмысленны и обдуманны, виден ум и проницательность действующих лиц. А в данном случае получилась просто свалка, похожая на драку котов, удача могла быть переменчивой и зависела от траектории полета пуль. Не потребовалось ни сил, ни умения — все, все зависело от слепого случая. Понимая это, Бад неотступно думал: можно было все сделать гораздо лучше и обдуманнее. И это было правдой.

Он мог бы внимательно посмотреть в окно, чтобы узнать, что, собственно, происходит в лачуге, увидеть, кого именно обрабатывает Джимми Ки, пойти к телефону и вызвать подкрепление. Тогда все они были бы арестованы или очутились в морге. Все те, а не этот недоразвитый бедолага Оделл. Никто не предъявлял Баду никаких претензий по поводу его авантюры, если не считать намеков, которые он слышал от патрульных полицейских на месте происшествия. Правильно ли он поступил? Где-то он слышал фразу о том, что ты выиграл огневую схватку, если остался жив. Но Бад не мог этого принять. Ведь он чуть было не взял Лэймара. Чуть было!

Когда врачи закончили свои манипуляции, Бада вымыли, вытерли и отвезли в отдельную палату. Там его уже ждали Джен и Джефф. Она подошла к нему и робко дотронулась до его руки. Он смотрел на нее одним глазом, второй был залеплен повязкой, это лишало его стереоскопичного зрения, и Джен выглядела какой-то нереальной. Она походила на свою фотографию. Вид у нее был измученный, лицо осунулось. Ее разбудили в пять часов утра и сообщили краткую новость, что ее муж опять ранен в перестрелке. К счастью, из телевизионных новостей она скоро узнала, что раны не опасны.

— О, Бад, — произнесла она.

Он слабо улыбнулся в ответ, почувствовав, как при этом потрескались его пересохшие губы.

— О, Бад, — повторила она. В углу комнаты с отчужденным видом стоял Джефф.

— Где Расс?

— Он не приехал, — ответила она. — Поехал с друзьями на озеро и не возвращался еще. Я не стала тревожить его звонком. Мне сказали, что с тобой все в порядке.

— Ну и отлично. Пусть порадуется своему поступлению в Принстон. Ничего страшного, что он не приехал.

— Когда все это кончится?

— Все, это в последний раз, я клянусь тебе, — ответил он.

Пришла медсестра и выгнала Джен и Джеффа из палаты. Им пришлось выйти в коридор. Больному был необходим покой и отдых, так как угроза шока еще не миновала. Правда, у медиков не было сомнений, что завтра он совершенно оправится.

112